Чебурашка, дружочек

Позавчера мы почти уже не плакали. Так я думала. Прослезилась один раз, когда Камилла нашла бабушкино стихотворение. Но весь остальной день я вроде держалась, даже сама себе удивилась.

Потом, где-то вечером, я нагнулась за кошачьей игрушкой и стукнулась лбом о кошачье дерево. Ничего особенного, даже шишку не набила. Но так заревела! Я так рыдала. Боюсь, что меня слышали и соседи сверху, и снизу, и весь квартал. И понятное дело, что плакала я не об этой боли.

Наверное просто какие-то резервы закончились, не осталось никакого самообладания. Т.е. я понимаю, как это устроено. Но иногда сама себя наблюдаю, будто со стороны, и вама удивляюсь. Как будто это и не я.

А вчера были похороны. Ну, там поплакать - святое. А потом мы даже болтали спокойно о конструктивных вещах - о том, как к каким-то делам возвращаться, помимо самых необходимых. И как здоровье поправлять и физическую форму.

И ночью мне снилась всякая чепуха. И среди прочих - что мы с мамой смеемся. Листали какой-то журнал, совершенно не помню, о чем это было, и что там было смешного. Просто запомнила, что мы как-то долго, звонко, непринужденно смеялись. Видимо это - одна из вещей, которых психике не хватает. Вот оно видится во снах.