Вещи, которых хотим не мы

Все видели фильм "Облако рай"?
Для тех, кто не видел, кратко опишу сюжет: главный герой, ничем не примечательный и никому не нужный, от скуки смертной говорит, что он уезжает. И вдруг становится всем интересен, потому что это событие!
Не успел он опомниться, как его начинают провожать. К тому же все сразу проникаются к нему такой симпатией и начинают делать разные приятные жесты, так, что каждый раз не получается сказать правду - чем дальше в лес, тем невозможнее найти для этого подходящий момент.
Всякие выдуманные препятствия тоже не спасают: чемодана у тебя нет? Сейчас дадим, самый лучший. Кто же другу чемодан не одолжит, по такому-то поводу. И так со всем.
В течение дня нашего героя собирают в дорогу, отдают ему долги, пристраивают его комнату (она ведь больше не нужна!), да и лишнее имущество помогают раздать. Провожают, отмечают, и всей деревней, в слезах, запихивают в автобус.
И вот он едет, под заключительные титры, в неизвестном направлении.

Посмотрев этот фильм, я сказала: "Вот так я стала дизайнером!
А моя подруга в тот же момент сказала: "А я так вышла замуж!"

Ведь я хотела быть дизайнером! Совершенно искренне хотела!
Но, если присмотреться повнимательнее, то я лет с пяти отвечала на вопрос "Кем ты хочешь быть" совершенно однозначно - я хотела быть художником. Надо сказать, что это решение не особо радовало ни родителей, ни будущих свекров и будущего мужа. Родители искренне мне сочувствовали и просто желали более легкой профессии. Для них быть художником означало - вкалывать всю жизнь за мало денег и выслушивать со всех сторон презрительные комментарии о своей несостоятельности. Так у нас жило большинство художников. Сверкам и мужу же казалось, что это вообще не профессия. Муж даже в своей время гордо сформулировал мысль и сказал, что "Художник", это такое слово, которое придумали бездельники, чтобы всю жизнь ничего не делать под красивым предлогом.
Однако, когда я в каком-то разговоре произнесла слово "дизайнер", все оживились. Точно как в фильме. Это уже что-то более понятное, это профессия. За это хотя бы гипотетически где-то дают регулярные зарплаты, и вообще звучит посолиднее.

Так я начала прислушиваться к чему-то там, в глубине себя и находить аргументы в пользу карьеры дизайнера.
Надо так же признаться, что дизайн не так уж далек от изобразительного искусства, и он входил в круг моих многочисленных околохудожественных интересов.
Со временем я нашла в нем для себя много интересных целей: появляются идеи, желание их реализовать, азарт справиться с тем, что не получается, амбиции. Их хватило лет на 6 трудовой жизни.
Потом мои желания начали трансформироваться, появилась новая цель - стать арт-директором. Ее от начала до счастливого конца хватило еще на 5 лет. А потом я начала перебираться в иллюстрацию (к слову, потому что в какой-то момент поймала себя на том, что завидую иллюстраторам, которые сидят и тихо рисуют ведь день, в то время как я бегаю мимо них по этажам).

Потом я заболела. И вот, лежа уже в больницах и глядя в белый потолок, я раздумывала о том, что же я в жизни пропустила. О чем пожалею, если прогнозы врачей сбудутся, и я вот это не переживу.
И оказалось, что я жалею только об одном - что не стала художником.
Т.е. стала, конечно, но не так. Я всю жизнь рисовала что-то, но это не то. А ведь есть на свете люди, которые действительно ничего такого не делают, никаких дизайнов, анимаций и реклам, а просто рисуют, что хотят. Целый рабочий день, полную рабочую неделю, и на это живут. И никакие они не бездельники, и не так уж голодно живут, и значит все это возможно. Просто я в эту мечту не поверила и ее предала.

Теперь я рисую картины. Это все еще не стало моим основным и единственным занятием, и видимо уже не стает - в слишком многие другие вещи меня успела втянуть жизнь, но я могу назвать себя художником, потому что это - главная для меня деятельность. Мой главный интерес, которому теперь отдан наивысший приоритет. Надо было почти умереть, чтобы решиться на это.

А что еще я сделала, хотя хотели этого другие?

Мы хотим многих вещей, потому что не хотеть их как-то нехорошо. Неловко. Не по человечески. Это начинается еще в детстве: как можно не хотеть джинсы за сто рублей? Все их хотят! Помнится, мне были милее кривоватые штаны, сшитые из рублевого ситчика, и, как мне казалось, в полной мере отражавшие мою индивидуальность. Так же помню, как мне тогда подруга сказала: "Ты бы хоть этикетку от чего-нибудь приличного отпорола и к ним пришила, чтобы люди думали, что они фирменные. А то стыдно ведь, подумают, что на нормальные денег нет.
Нормальные, это которые все хотят, потому что они как у всех.

Так же все мои подруги хотели замуж. Как можно не хотеть выйти замуж? Все хотят замуж, все просто обязаны хотеть замуж. Сейчас, спустя много лет, я живу уже в продвинутом обществе, и замуж хотят не все. Но все боятся сказать, что им нравится жить в одиночестве и не хочется ни с кем съезжаться. Ну как это "мне так удобнее"?! Мало ли кому так удобнее, тоже мне, аргумент, если всю жизнь гоняться только за своим удобством, так и помрешь одна. (Тут для меня открывается сразу миллион философских вопросов. В смерти я все равно буду совершенно одинокой, это я уже видела, на это никак не влияет никто, держащий меня за руку в ответственный момент. К тому же не известно, когда я умру, и при каких обстоятельствах, и в какой компании. И помереть в одиночестве можно, и будучи замужем, и живя с кем-то вместе... и вообще...)

Но, за компанию, сами знаете кто удавится. Я тоже хочу - серьезнейший из аргументов.

Еще мы чего-то хотим, потому что нас за это хвалят. Мы совершенно искренне полжизни несем какие-то кресты, разруливаем чьи-то проблемы и приносим себя чему-то или кому-то в жертву, потому что нам приснилось, что это считается благородным делом. Кто-то авторитетный когда-то произнес: "Вот какая молодец, всю себя отдала" и мы потом много-мого лет пытаемся заработать себе такую же медаль. Когда нас потом от этого синдрома лечат психологи, мы держимся за этот свой крест зубами и когтями, и совсем не хотим отдавать. Мы, как в финале книжки 1984, от всей души захотели.

Еще мы хотим, потому что нас убедили, что нам так будет лучше. Мы просто еще не понимаем, вот поживем, петух жареный клюнет нас, и тогда мы поймем, что не надо было выпендриваться, а надо было хотеть простых и понятных вещей.

А еще мы хотим, потому что нам кто-то всадил в головы неправильные взаимосвязи. Например, половина моих подруг годами мечтали похудеть, потому что они думали, что от этого у них станет много секса. Потом им объяснили (или сами додумались) что надо просто хотеть много секса, и тогда будет много секса, а вес тут вообще не при чем.
Примерно так.

Кстати, рецепт "загляните в свое сердце и подумайте, действительно ли вы этого хотите?" не работает. Смотрела и искренне отвечала: "Да, хочу!", хотя позже (одумавшись), сама себе про тоже желание говорила: "Дура ты, дура!"
Немножко больше помогает попытка разобраться, зачем именно я этого хочу. Продолжить мысль до победного тупика: вот исполнится оно, в полной мере и в наилучшем виде, и дальше что? Что я получу? И что я буду с этим делать? Обязательно надо к концу этого эксперимента привешивать вопрос: "И через сколько мне это надоест, и как потом от этого избавиться?"

А лучше всего, конечно, помогает узнать, что завтра умирать. Или прождать 3-4 дня результатов из онколаботатории, или анонимного анализа на СПИД. Люди начинают ходить и думать, рассматривать со слезами на глазах лирические картинки, проплывающие перед мысленным взором. И вдруг замечают, как какие-то желания исчезли. Не то чтобы с грохотом отвалились, а как-то растворились. Нет их, будто и не было, от них остался один только вопрос: "Да какое это вообще имеет значение, глупости это и не хочу я этого. Может быть другой кто-нибудь хочет, но точно не я!"